Дописываю, значит, главу повести, засыпаю невзначай «лицом в клавиатуру», снится сон.
Первое, что улавливает сознание - музыка. Поет почему-то Земфира, впрочем, поет «Кукушку» Цоя.
Я сижу один во главе длинного лакированного стола, вроде тех, что стоят в конференц-залах фешенебельных отелей или «высокопоставленных» учреждений. Но вокруг отнюдь не фешенебельный отель и никакое на хрен не учреждение, а - степь. Обычная такая степь с характерными атрибутами в виде перекати-поля и редких кустов иссохшей полыни.
И еще много, невероятно много солнца. Так много, что поверхность стола, отражающая его лучи, слепит. Я жмурюсь, пытаясь сообразить, что, где и, главное, зачем происходит. Музыка звучит все тише и тише, пока совсем не перестает. Оглядываюсь по сторонам, замечаю человеческую фигуру на горизонте. Точка, которой она кажется из-за расстояния, направляется ко мне и увеличивается в размерах. Я хочу вскочить и побежать навстречу (я знаю, кто это!), но не могу. Я привязан к стулу.
Время тянется мучительно. Но, как бы оно не тянулось, стоять на месте оно все равно не умеет, и вот уже нас с фигурой разделяют всего несколько сотен метров. Я уже различаю, какая именно на ней блузка. Пытаюсь кричать, но во рту у меня песок. Я все никак не могу его выплюнуть: чем больше выплевываю, тем больше его во рту.
А она ближе и ближе. Эта, черт подери, походка! Сто метров, пятьдесят, десять...
Она садится напротив меня. Тоже во главе стола. И только тут я замечаю в ее руке нож.
- Здравствуй, - говорю, думая: «куда исчез песок изо рта?».
Они кивает в ответ.
- Я тебя, - продолжаю, - ждал.
- Жди, - произносит она. - Все будет хорошо.
Встает, идет ко мне, и тут я понимаю, что это не она. То есть, умом я уверен, что это она, но лицо не ее. Другое лицо.
- Постой, а чье у тебя лицо? - спрашиваю.
- Мое. Я изменилась.
- Почему?
- Потому, что все мы меняемся, - достает откуда-то карманное зеркальце, в котором я не узнаю себя.
- - Это я? - вскрикиваю в ужасе.
- Ну, не я же, - улыбается. Эта, черт подери, улыбка!
Целует в лоб. Обходит меня, и начинает резать веревки.
- Только оставайся на месте, - предупреждает. И добавляет: «Жди»
И уходит. Брошенный нож звонко ударяется о поверхность стола, оставляя косой след.
Просыпаюсь от звука мобильного телефона, упавшего на пол, попутно задев отопительную батарею.
"Перемен! Мы ждем перемен!" - доносится из колонок.
Вместо финального абзаца главы - порядка трех страниц беспорядочного набора кириллических символов.
аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
аааааааааккккккавввввыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыж.даврыыы
ыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыы
ыыыыюююююююююююююффффаааааааааааааааааааааааааалддддпддддддд
дддддддддддддддддддддддддддддддддььььммммммммммммммммммммммм
ммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммм
мммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммЫЭЭ
ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭдппппппппппуууххххххххххххххоооооооооооооооооооооооооооо
Примерно вот так. Как в сорокинской «Норме». Один в один.
Вот такие хуевичи-малевичи.
Пойду покурю.
С нами c 2006-10-11
красивые-то они красивые, Аэлита, но просыпаться после них не очень комфортно. Даже не сухо, если брать во внимание подушку, а не то, что ты подумала.
=))
С нами c 2006-09-10
хорошо, когда снятся красиве сны. а кому-то снятся таблицы. а кому-то вообще ничего не снится.